Колхоз Рассказ Бориса Житкова

МАТВЕЙ ИВАНОВИЧ ПРИЕХАЛ К НАМ

Вдруг кто-то позвонил, и Клава побежала спрашивать кто. А это пришёл один дядя. Бабушка сказала:

— Здравствуйте! Садитесь, пожалуйста. Выпейте чайку с нами.

И сказала: «Матвей Иванович», и ещё сказала: «пожалуйста».

Я тоже говорил «Матвей Иванович» и «пожалуйста», потому что он мне очень понравился. У него большие сапоги, как у военного, и очень красивая рубашка, потому что на ней сделаны разные цветочки: красненькие, и чёрненькие, и жёлтенькие. Он сел, а потом встал и сказал:

— Что ж яблочка-то? Я же вам яблочков привёз.

Он пошёл в прихожую. И Клава за ним побежала. А я не побежал, потому что бабушка сказала:

— Сиди, пожалуйста.

Клава всё равно ничего не увидала, потому что Матвей Иванович принёс деревянный чемоданчик. И ничего не было видно. Потом он сел и чемоданчик положил на колени. А Клава за ним стояла и всё смотрела. Бабушка ей сказала:

— Не егози и сядь на место.

Она села, а я ей сказал, только тихонько:

— Ага!

ОЧЕНЬ БОЛЬШОЕ ЯБЛОКО

Матвей Иванович раскрыл чемоданчик и вынул оттуда яблоко.

Оно было такое большое, что больше бабушкиной чашки. И очень красивое. Оно очень красное.

Бабушка сказала:

— Кладите на блюдечко.

А оно — как раз во всё блюдечко. Такое большое. И потом Матвей Иванович ещё вынул, и ещё, и ещё. И весь стол заставил яблоками.

И всё говорит:

— Ось, ось, ось…

А это не ось, а значит «вот».

И сказал:

— Ось какие у нас!

Бабушка говорит:

— Это что же, апорт?

Матвей Иванович говорит:

— Да, да. Это апорт.

Это такие яблоки называются «апорт».

А потом мы стали их есть, и они очень вкусные.

ПРО САМОЕ МАЛЕНЬКОЕ НА СВЕТЕ ЯБЛОЧКО

Мне было жалко есть моё яблоко, потому что оно очень красивое. И я его катал по дивану. Бабушка сказала, пусть оно будет моё, а есть мне дала половину от своего яблока. Я её очень долго ел, а потом оставил на после. А Матвей Иванович стал смеяться. Он меня не «мальчиком» называл, а «хлопчиком».

Матвей Иванович сказал:

— Ха-ха-ха! Хлопчик ел-ел, аж уморился. Приезжай к нам. Я тебе яблочков дам. Ось каких!

И стал показывать на пальце. Совсем немножко. Я сказал:

— Я знаю, это не яблочко, а вишня.

Матвей Иванович опять стал смеяться:

— Ха-ха-ха! Вишни уже все поели и на варенье поварили. А то яблочки.

И все стали на меня глядеть, и Клава тоже.

Я сказал:

— Я всё равно знаю: это не живое, а кукольное яблочко. Это на ёлке такие.

Матвей Иванович меня потянул за руку, совсем к себе. И посадил на коленку.

— Ты слухай, хлопчик!

Я засмеялся, что «слухай». И Матвей Иванович тоже засмеялся. И опять сказал:

— Ты слухай!

КАКОЙ САД ЕСТЬ В КОЛХОЗЕ

И сказал, что есть дерево большое, а яблочки на нём маленькие, как вишни, и их там много-много. И они настоящие. И в них тоже косточки. Если косточку посадить в землю, так вырастет дерево, а потом на нём яблочки вырастут. Тоже такие маленькие. Из них варенье варят. И ещё у них растут яблочки побольше. Они — как мой кулак. Матвей Иванович сказал, чтоб я кулак сделал и чтоб я всем показал. И я Клавке показывал. Она тоже кулак сделала. А Матвей Иванович сказал, что не такие, а такие, как мой. И потом есть яблочки длинненькие. Только их очень мало.

А ещё есть такие зелёные. А они совсем не зелёные, а поспели. И очень вкусные. А потом у них есть сливы. Есть очень большие. Чуть не с яйцо. И жёлтого цвета. И что если я две такие съем, так больше уж мне нельзя давать. Потому что я могу объесться. А Клава может съесть только три таких. А бабушка сказала, что она знает эти сливы и больше одной никогда не ест. Даже когда в варенье.

Я стал тихонько просить, чтоб туда ехать. И чтоб сейчас. А Матвей Иванович услыхал и сказал, что это далеко и что туда надо ехать на лошадях. Что весь этот сад в колхозе. И я увижу, какой это колхоз, когда приеду с бабушкой на лошадях.

Я сказал:

— Ну да! А у нас лошадей нет.

МЫ ПОЕДЕМ В КОЛХОЗ

Матвей Иванович сказал, что у них есть лошади. Много всяких. И он пришлёт, чтоб повезли бабушку. И меня тоже. Потому что там очень хотят, чтоб бабушка приехала и научила бы девочек делать корзиночки. И ещё — чтобы показала, как делать представление. Потому что у них есть школа, и в школе будут устраивать представление.

Мальчики и девочки оденутся по-разному и будут представлять про партизан. Это про войну. И как царских генералов выгоняли вон. А царские генералы хотели всё отобрать. Бабушка сделает, что мальчики оденутся, как генералы. А другие мальчики и девочки будут партизаны и будут их выгонять.

Я сказал, что я тоже хочу посмотреть, как генералов будут выгонять. И маленькие яблочки тоже хочу. И сливы великанские тоже хочу.

А Матвей Иванович всё смеялся и говорил:

— Ге-ге! У нас ещё орехи растут. От них пальцы чёрные.

Я сказал, что вовсе не чёрные. И что Матвей Иванович нарочно говорит. А я не боюсь.

Матвей Иванович сказал:

— Ось побачишь.

Я слез с колена и тихонько сказал бабушке:

— Что это: «Ось побачишь»? Зачем он мне так говорит?

А бабушка сказала:

— Это значит: «Вот увидишь».

И Матвей Иванович сказал, что орехи так пачкают, что хуже, чем чернила: потом три дня руки не отмоешь.

ГРУША ДЮШЕС

Потом Матвей Иванович стал уходить. А бабушка ему говорила, чтоб он ещё чай пил. Он сказал, что он больше не хочет чай пить, а чтоб бабушка съела грушу. Он пошёл в прихожую, и Клавка опять за ним побежала. И я тоже побежал. Я только до двери добежал. И увидал, что у Матвея Ивановича там корзиночка с крышечкой. Крышечка тоже из прутиков.

Матвей Иванович вынул оттуда грушу, большую-пребольшую. Он её за хвостик понёс прямо к бабушке.

Груша совсем коричневая, как будто печёная. А она не печёная. И её надо тихонько брать, потому что очень мягкая.

Бабушка закричала:

— Ах, какой большой дюшес!

Я тоже стал кричать:

— Почему дюшес?

Бабушка сказала:

— А это груша — дюшес.

А я кричал, чтоб мне дали подержать. И мне дали немножко подержать. А есть её никому не дали. Бабушка сказала, что сначала её нарисует, чтоб потом девочкам вышивать. Потому что она очень красивая.

А Матвей Иванович говорил, что скоро пришлёт лошадей. И нас повезут в колхоз, где всё растёт. И яблоки всякие, и маленькие и большие. Груши, вот такие, прямо на дереве висят, и ещё есть ягоды разные.

А потом прямо на земле растут арбузы, и я увижу, как они растут. И там есть один такой большой, что его повезут показывать в Москву. Потому что он — прямо как самовар.

МАТВЕЙ ИВАНОВИЧ УЕХАЛ

Я хотел плакать, чтоб меня Матвей Иванович взял с собой. А бабушка на меня поглядела, и я не стал. А потом Матвей Иванович погладил нашу кошку и сказал:

— Ну, бувайте здоровеньки.

И ушёл.

А мы все пошли опять смотреть грушу. Бабушка её стала рисовать, и я тоже захотел рисовать. И Клава тоже стала рисовать. У Клавы немножко вышло, а у меня не вышло. А я всё равно нарисовал домик.

А у бабушки вышла настоящая груша. Только она очень долго рисовала.

А мы с Клавой стали ловить кошку, чтоб её купать. Бабушка услыхала и сказала, чтоб не смели. А что кошку можно чесать гребешком.

И мы с Клавой стали чесать.