Приключения Гекльберри Финна Глава XXX. Как золото воров спасло
Едва они забрались на плот, король подскочил ко мне, схватил за ворот, тряхнул и говорит:
– Улизнуть от нас надумал, щенок! Устал от нашего общества, а?
Я отвечаю:
– Нет, ваше величество, мы вовсе не… пожалуйста , не надо так, ваше величество!
– Ну, говори, куда это ты намылился, или я из тебя все кишки вытрясу!
– Я вам все как есть расскажу, ваше величество, честное слово. Понимаете, мужчина, который меня туда вел, он очень добрый оказался и все говорил, что у него был сын почти моих лет, что он умер в прошлом году, и как ему жаль мальчика, попавшего в такую ужасную беду; ну а когда все ошалели, отыскав золото, и бросились к гробу, посмотреть, он и шепнул мне: «Улепетывай, не то тебя непременно повесят!» – я и сбежал. Решил, что оставаться там не стоит – сделать я все равно ничего не могу, а в петле болтаться, если можно удрать, мне не хотелось. И бежал во весь дух, пока челнок не увидел, а как доплыл до плота, сказал Джиму, чтобы он поторапливался, иначе меня поймают и опять же повесят, сказал, что вас и герцога, наверное, и в живых уже нету, и до того уж мне вас жалко было, и Джиму тоже, и я ужасно обрадовался, когда увидел, как вы плывете, а если не верите, спросите у Джима.
Джим подтвердил, что так оно и было, однако король велел ему заткнуться и сказал:
– Ну да, очень на то похоже! – и тряханул меня еще разок и добавил, что хорошо бы меня утопить
А герцог говорит:
– Оставьте мальчишку в покое, старый идиот! Сами-то вы иначе себя повели, а? Расспрашивали о нем , когда вам удалось на свободу вырваться? Что-то не припоминаю.
Ну, король отпустил меня и давай костерить этот город и всех его обитателей. Но герцог и тут его перебил:
– Вы бы лучше себя как следует обложили, вы этого больше заслуживаете. С самого начала ничего умного не сделали, если не считать того, что вам хватило хладнокровия и наглости наврать насчет синей стрелки. Вот это было умно – и смело, эта выдумка нас и спасла. Кабы бы не она, сидели бы мы с вами в тамошней кутузке, пока не приплыл бы багаж англичан, а после – настоящая тюрьма, можете не сомневаться! А ваша уловка заставила их попереться на кладбище, а там золото оказало нам услугу еще и большую, потому что, если бы это дурачье не очумело, да не полезло на золото смотреть, спали бы мы с вами сегодня в галстуках, которым сносу не бывает, и дольше, чем нам хотелось бы.
Помолчали они немного, поразмыслили, а потом король и говорит – вроде как себе самому:
– Хм! А мы-то думали, что золото негры сперли.
Меня аж скрючило!
– Ага, – подтверждает герцог, да так нарочито медленно, язвительно. – Мы думали.
Король помолчал с полминуты и сказал, растягивая слова:
– По крайней мере, я так думал.
А герцог ему – тем же манером:
– Напротив, это я так думал.
Король взъерепенился малость и говорит:
– Послушайте, Билджуотер, вы на что это намекаете?
А герцог тут же отвечает:
– Уж если на то пошло, позвольте спросить, на что это вы намекаете?
– Да будет вам! – язвительно произносит король. – Впрочем, не знаю, может, вы все это во сне проделали и сами того не заметили.
Ну, герцог весь ощетинился и говорит:
– Ладно, хватит чушь молоть – вы что, за последнего идиота меня принимаете? Или до вас еще не дошло, что я отлично знаю, кто спрятал деньги в гроб?
– Да , сэр! Я знаю, что вы это знаете , потому что сами же их и спрятали!
– Врешь! – гаркнул герцог, да как бросится на него.
А король завопил:
– Убери руки! – отпусти горло! – беру все слова назад!
Но герцог отвечает:
– Нет уж, сначала признайся, что это ты спрятал деньги в гробу, что хотел через пару дней улизнуть от меня, вернуться назад, выкопать золото и все себе захапать.
– Да погодите минуту, герцог, ответьте мне честно и прямо всего на один вопрос: разве это не вы мешок спрятали? Скажите так, и я вам поверю, и заберу назад все, что наговорил.
– Не трогал я денег, старый ты мерзавец, и тебе это известно. Ну, признавайся!
– Ладно, хорошо, я вам верю. Но ответьте еще на один вопрос, и не беситесь – разве не было у вас мысли стянуть деньги да и припрятать их?
Герцог помолчал немного, а потом говорит:
– А если и была, так что? – я же этого не сделал . А ты не только об этом подумал, но и украл их .
– Вот честное слово, герцог, вот чтоб я до смертного часа не дожил, не брал я денег. Я не говорю, что не собирался их спереть – собирался , но вы… нет, не вы, другие люди… обскакали меня.
– Врешь! Это ты их упер, ну так и признайся , что упер, а иначе…
И король, – а он уж булькать начал, – просипел:
– Хватит! Признаюсь !
Очень я обрадовался, услышав эти слова, у меня прямо от души отлегло. А герцог отпустил его шею и говорит:
– Попробуй еще раз сказать, что это не твоих рук дело – утоплю. И будешь тогда пузыри пускать, как младенец, – самое для тебя подходящее дело после всего, что ты натворил. В жизни не видел такого прожоры, ну все готов проглотить, – а я, дурак, верил тебе, как родному отцу. И ведь не стыдно тебе было слушать, как все валят на бедных негров, и ни словом за них не вступиться. Мне и думать-то смешно, что я ухитрился поверить такому вздору. Проклятье, теперь я понимаю, с чего это ты так старался возместить недостачу, – хотел вытянуть из меня деньги, которые я заработал на «Совершенстве» и заграбастать все – не мытьем, так катаньем!
Король, робко шмыгая носом, отвечает:
– Однако, герцог, это же вы недостачу возместить предложили, а вовсе не я.
– Заткнись! Слышать тебя не хочу! – огрызается герцог. – Ну, посмотри, чего ты добился. И свои денежки они назад получили, и наши все им достались, не считая одной-двух монет. Иди спать и, если еще хоть раз пикнешь насчет недостачи, долго не проживешь!
Король заполз в шалаш и приложился там, для пущей уютности, к бутылке, а вскоре и герцог приложился к своей и за какие-то полчаса оба наклюкались, как сапожники, и чем пьяней становились, тем любовнее обходились друг другом, и кончили тем, что обнялись и захрапели. Напиться-то они напились, однако я заметил, что королю, как ни пьян он был, хватило ума не заикаться больше о том, что это не он мешок с золотом попятил. Ну, я этому только рад был. Конечно, когда они захрапели, мы с Джимом завели долгий разговор и я все ему рассказал.