VII - Переписка трех подруг - Лукашевич
Письмо от Наташи Славиной к Дези Островской.
Милая Дези, письмо твое получила и тотчас же отвечаю тебе на него. Конечно, я бы очень хотела взглянуть на твою дачу, но все-таки нашу «Хижинку» не променяю, ни на какие самые великолепные дачи, хотя бы они стоили миллион рублей. Ты и представить себе не можешь, как хорошо, как весело живется нам дома, и как любят нас наши родные папа и мамочка, и как крепко-крепко мы их любим. Ты пишешь мне, что подруги будут смеяться, если узнают, что я сама стряпаю и прибираю комнаты. Пусть их смеются, я знаю, что дурного я ничего не делаю, И знаю, что кухарка и няня у нас есть. Папа мог бы, пожалуй, нанять и горничную, но она нам совсем не нужна. Мамочка нарочно нас приучает ко всему. Она говорит, что «институт учит нас разным наукам, а она учит нас жизни». Она говорит также, что женщина должна все уметь сделать сама, и если придет нужда, надо, чтобы она не падала духом, могла и постирать, и постряпать, и пошить, тогда близкие не зарастут грязью, будут сыты, одеты и обуты!.. Право, Дези, это очень приятно — все знать и уметь.
Как-то на этих днях у нас опять случилось несчастье с Варюшкой. Представь, она бедного Шуру в одной рубашонке утром посадила на траву, а утро было холодное, и трава была сырая от росы; потом накормила его сырыми, совсем зелеными ягодами, и он так заболел, что чуть не умер. Мама послала за доктором, а сама все возилась с Шурой и до сих пор часто к нему ходит. Бедной Варюшке очень досталось, так что она прибежала к нам спасаться. Мы с Лизой очень ее жалеем; конечно, нехорошо, что она так сделала, но все-таки она славная, и личико у нее такое грустное, испуганное. Лиза подарила ей свою старую куклу, а я дала ей леденцов, и она скоро забыла свои горести. Мамочка говорит, что «Варюшка и Шурка — ее больное место».
Очень рада, что тебе купили два зонтика. Мне и Лизе папа обещал купить желтенькие туфли, когда поедет в город. Ты пишешь, что тебе противно взять в руки сырое мяса. Это только сначала, а потом привыкнешь и — ничего. От Нади Барыковой давно нет писем. Что-то она, моя бедная, как поживает в институте.
Любящая тебя подруга твоя Наташа.
27 июня 1895 года.
Усадьба «Хижинка».