Южаночка Повесть для детей Лидия Чарская
Глава IX. Первый враг
Ина крепко спала, не видя и не слыша того, что происходило вокруг ее кровати.
Между тем, утро уже наступило. Гулко и весело где-то звенел колокольчик. Под эти звуки просыпались девочки, наскоро накидывавшие на себя нижние юбки, натягивали чулки и неуклюжие казенные ботинки и бежали наперегонки умываться в соседнюю с дортуаром умывальню.
Смех, визг, веселая болтовня и хохот наполняли спальню.
Только одна Южаночка крепко спала, не слыша всей этой кутерьмы и шума.
Возвратившиеся из умывальной девочки порозовевшие от холодной воды, быстро причесывались и, помогая друг другу, надевали зеленые камлотовые платья, белые передники, белые нарукавники и такие же белые пелеринки, завязывавшиеся под горлом небольшим изящным бантом.
-- А новенькая-то все спит. И звонка не слышала. Верно очень утомилась с дороги, бедняжка, надо ее разбудить, однако, -- с сокрушением произнесла белокурая Зоя Цаплина и хотела было подойти к Ине, как длинная как палка худая Фальк опередила ее, стремительно подскочила к спящей Южаночке и довольно грубо взяв ее за плечо, проговорила, своим резким неприятным голосом:
-- Вставай! Вставай! Нечего прохлаждаться -- опоздаешь к молитве... Я дежурная сегодня и еще попадет за тебя. Изволь сейчас же вставать!
Резкий голос и грубое прикосновение сразу разбудили спящую девочку. С минуту она сидела на постели ровно ничего не понимая, и усиленно терла глаза. Эта длинная неуютная спальня, все эти зеленые платья и белые пелеринки, казались ей таким странным, необычайным в первый момент ее пробуждения, точно она видела их во сне.
А белые пелеринки уже толпились веселым роем вокруг нее, разглядывали ее любопытными глазами, улыбались ей, торопили ее.
-- Скорей, скорей одевайся, сейчас придет "Дуся".
-- Дуся? -- недоумевая переспросила Южаночка, делая большие глаза.
-- Ну, да, -- Дуся! А вот и она!
В спальню вбежала молоденькая, пухленькая девушка в сером платье и черном переднике с прелестными ямочками на свежих щеках, хорошенькая и юная, как весенний цветок.
-- У нас новенькая, mademoiselle Надин! У нас новенькая, Дуся! -- понеслись ей на встречу веселые голоса.
Девушка в сером быстро приблизилась к Ине, положила ей на плечи свои хорошенькие маленькие ручки и спросила, ласково заглянув ей в лицо:
-- Ты и есть Палтова, маленькая девочка с юга? Да какая же ты прелесть, однако! Очень, очень рада познакомиться с тобой, а я Надин Смолянская, помощница классной дамы Анны Васильевны Вощининой. Ты ведь знаешь, у нас две классные дамы в каждом классе. Один день присматривает за девочками французская дама, другой немецкая. Фрейлейн Бранд немецкая наставница, ты ее, конечно хорошо знаешь... Она нам не раз говорила о тебе. А я -- пепиньерка. Так называются у нас старшие воспитанницы, которые специально посвящают себя воспитанию детей.
-- Я ни разу не видела пепиньерок, и совсем до сих пор не знала, что это за звери. Но если все они похожи на вас, то пепиньерки просто чудо что такое! -- не спуская глаз с хорошенькой девушки, которая нравилась ей все больше и больше, -- произнесла самым чистосердечным тоном Южаночка.
-- Ха, ха, ха! Пепиньерки -- звери! Ха, ха, ха, ха! -- весело расхохотались девочки, услышав слова Ины и сама Дуся-Надин, прозванная так за милый добрый характер своими маленькими воспитанницами едва удержалась от улыбки.
Одна белобрысая Фальк стоя с недовольным вытянутым лицом подле кровати Южаночки, проговорила резко:
-- Послушай Палтова, если ты не будешь готова ко второму звонку я запишу тебя.
-- Когда я нахожусь здесь с вами, тебе нечего делать замечание твоим подругам, Фальк, -- быстро повернувшись к девочке строгим тоном проговорила Дуся, нахмурив свои тонкие бровки. -- И потом, следи лучше за собой, а не за другими. У тебя передник наизнанку надет.
Фальк вспыхнула до ушей и вся красная, как пион, произнесла заикаясь:
-- Я дежурная сегодня, m-lle Надин, и если девочки не будут готовы к молитве, Анна Васильевна сделает выговор мне, и бросив еще более сердитый взгляд в сторону Южаночки, Фальк, круто повернулась на каблуках и отошла от ее кровати.
-- Фальк-злючка! -- крикнула ей вдогонку Гаврик, в то время как Южаночка, поднялась на цыпочки, втянула в себя щеки расширила и без того огромные глаза и высунула кончик своего розового языка по адресу сердитой Лины.
Девочки дружно и весело расхохотались ее проделке, но хорошенькая Надин не последовала их примеру. Хорошенькая Надин казалась теперь чуточку смущенной.
-- Дитя мое, -- густо краснея своими без того румяными щечками, произнесла она, -- разве ты не знаешь, что показывание языков очень неприлично и свидетельствует о дурных манерах. Где ты видела, чтобы кто либо, кроме уличных мальчишек показывал язык?
Южаночка задумалась на минуту. Личико ее приняло напряженное выражение. Потом радостные искорки вспыхнули в глубине ее черных глаз.
-- Видела, видела! -- весело и громко вскрикнула она, хлопая в ладоши и прыгая на одном месте. -- Видела, видела. Когда проходил папин денщик Тарас, ротный Михалкин всегда ему язык показывал и кричал при этом: -- ишь толсторожий, на капитанских хлебах отъелся, в ширину так и лезет.
-- Что???!!!
Едва только Южаночка, успела, захлебываясь от восторга произнести эти слова, как все девочки разразились гомерическим взрывом смеха. А у Дуси-Надин так даже кончик носа покраснел от желания последовать их примеру.
-- Молчи, молчи, крошка, так нельзя выражаться! -- почти с ужасом прошептала она, замахав своими пухленькими ручками.
-- Нельзя! Ну, и не буду, если нельзя! -- покорно согласилась Ина. -- Слушаю-с, ваше благородие, -- неожиданно, совсем уже весело, крикнула она на весь дортуар.
-- Так тоже не говорят, детка! -- на этот раз уже не будучи в силах удержаться от смеха, произнесла Надин, в то время как девочки хохотали до слез над эксцентричной выходкой новенькой. Такой новенькой еще им не приходилось видеть. Таких новеньких еще и не поступало, в суровые институтские стены.
Невольно, такая новенькая живая и непосредственная, притом хорошенькая как херувим, завоевывала симпатии девочек.
И самую Надин, вполне взрослую девушку, и притом воспитательницу, скорее забавляли, нежели раздражали неподходящие выходки этого прелестного кудрявого черноглазого ребенка. А черноглазый ребенок, уже успев схватить полотенце и перекинув его чрез плечо, со стеклянной мыльницей в руках и с зубной щеткой за щекой, вскидывая по-военному ноги и, протянув руки по швам, маршировала в умывальную комнату настоящим солдатским маршем, высчитывая громко: -- Раз! Два! Левой-правой! Раз-два! Левой-правой, раз-два! Раз-два!
Девочки хохотали теперь без удержу и не могли остановиться. Дуся, делала то сердитое, то страдальческое лицо и всеми силами старалась в свою очередь подавить улыбку.
Пока Ина торопливо мылась в умывальной, непозволительно брызгаясь пыльной пеной и водой, к ней подошла живая маленькая Верховская и произнесла без всяких предисловий:
-- Ты мне очень понравилась, Палтова, и Гаврику тоже, и мы с Гавриком решили взять тебя к нам.
-- Куда к нам? -- фыркая от удовольствия под струей свежей студеной воды, бившей фонтаном из крана, подняла на нее свою изумленную, покрытую мыльной пеной рожицу, Ина.
-- К нам, в подруги. Я и Гаврюша подруги с первого дня поступления до самой гробовой доски! -- торжественно заявила вихрастая Даня. -- Хочешь быть подругой втроем с нами?
-- Хочу! Ни минуты не задумываясь, проговорила Ина, потому что и Верховская и Гаврик показались ей забавнее и живее других девочек младшего класса.
-- Ну вот и отлично! -- обрадовалась Даня, -- сидеть в классе ты будешь около Гаврика, спать тебя положили рядом со мной, -- вот только одно грустно -- сидеть в столовой тебе придется около фискалки Фальк.
-- Этой, белобрысой?
-- Да, да. Она совсем скверная девчонка хотя учится на "ура". Ты не обращай на нее внимания, пожалуйста. Не стоит, право. Впрочем я и Гаврик не дадим тебя в обиду, поверь мне. И так ты отныне будешь нашей подругой и мы обязаны помогать тебе чем только можем. Хочешь в знак дружбы и любви к тебе я разлиную твои тетради, я очень, очень хорошо линую. -- И Даня гордо вскинула плечиками, забавно тряхнув своим милым вихром.
Южаночке с каждой минутой нравились все больше и больше и этот белокурый вихор и сама Даня.
-- А я выучу тебя петь про ангела, уносящегося на небо с душой ребенка и танцевать медвежий танец! -- широко улыбаясь в свою очередь предложила она.
-- Какой это танец? -- полюбопытствовала Даня.
Южаночка открыла было рот, желая объяснить что это за танец, но в эту самую минуту раздался звонок, призывающий к утренней молитве и одновременно с ним на пороге умывальной появилась высокая дама в синем платье с совершенно седой головой.
-- Ага, новенькая! Здравствуй, девочка... Еще не готова? Дети, помогите же ей! Надо вставать раньше, моя милая! -- серьезно, но без малейшей примеси гнева, проронила седая дама, кладя руку на плечо Ины.
-- Я будила новенькую, но она не вставала! -- неожиданно вынырнув из-за спин подруг заявила белобрысая Лина.
-- Фальк! Как тебе не стыдно! -- прозвенел с укором голос Дуси и она бросила в сторону девочки укоризненный взгляд. Потом, помолчав с минуту, добавила презрительно оттопыривая свою хорошенькую губку. -- Я удивляюсь тебе, Фальк, как это тебе доставляет удовольствие приносить постоянно неприятные минуты твоим подругам?
Лицо белобрысой Лины из бледно-желтого стало мгновенно малиновым от стыда и гнева.
-- Все из за этой дрянной девчонки! -- процедила она сквозь зубы и бросила в сторону Южаночки уничтожающий взгляд. Из этого взгляда можно было понять сразу, что она Лина Фальк объявляет новенькой непримиримую войну с этого часа. Но Южаночка спокойно и стойко выдержала этот взгляд, как ни в чем не бывало. Южаночка не знала страха.