Отважные капитаны Киплинг Глава 3. Харви протягивает руку дружбы
Дэн сидел на связке канатов и сокрушенно качал головой.
- Я же тебя предупреждал, - говорил он, - не заводи моего отца. Только хуже будет.
У Харви слезы обиды и боли перемешались с каплями крови из носа.
- Твой отец псих! - стонал он. - Что мне теперь делать?
- Ты здорово ставишь все с ног на голову, - отвечал Дэн. - Он как раз тебя считает психом. С твоими небылицами про деньги отца и про твои собственные. Лучше пошли вниз, и ты умоешься.
Харви с благодарностью откликнулся и попутно с умыванием вылил на Дэна еще целый поток "небылиц": про дома, которыми владеет его семья, про целую армию слуг, про то, что у отца есть собственные шахты, железные дороги и два личных вагона, один по имени "Констанция", так зовут мать, а другой - "Харви"…
Дэн слушал с широко раскрытыми глазами и наконец прервал его вопросом:
- Можешь поклясться, что все это чистая правда? Подними руку и скажи: "Пускай я умру, если соврал!"
Харви выполнил его просьбу, и тогда широкая улыбка озарила лицо Дэна, и он сказал:
- Я верю тебе, Харв. Верю, что ты почти не соврал… Что ж, выходит, мой отец ошибся, посчитав тебя психом. Ох, и не любит он ошибаться! Но ты лучше ничего больше не говори ему, и я не скажу. А вообще-то он жутко честный и справедливый, и у него нет любимчиков - всем достается, если заслужили… И мне тоже.
- Ничего себе справедливый! - Харви указал на свой разбитый нос.
- А ты не распускай язык, парень. У нас на судне никто ничего чужого не возьмет. Когда я развешивал сушить твою одежду, в карманах ровно ничего не было. Могу тоже дать клятву!
Харви ответил не сразу, а когда заговорил, то сказал вот что:
- Да, пожалуй, я был слишком… это… как бы вернее выразиться… Ведь вы спасли мне жизнь, обогрели, накормили… А я… Конечно, вода смыла мои деньги.
- Вот, - в который уже раз улыбнулся Дэн, - теперь ты наконец по-настоящему пришел в себя. Я очень рад.
- И знаешь что… - продолжил Харви, словно не слышал его. - Мне очень нужно снова увидеть твоего отца. Проводи меня к нему. Пожалуйста…
- Ладно.
Капитан Диско Троуп сидел у себя в каюте и делал какие-то пометки в записной книжке. Харви сразу заговорил, остановившись в дверях.
- Сэр, - сказал он, слегка запинаясь от смущения, - я пришел… Я хочу извиниться перед вами. Потому что человек, которого спасли от смерти, не должен оскорблять… ругать своих спасителей… Это я и хотел вам… В общем, простите меня, если можете.
Капитан грузно поднялся с ларя, на котором восседал, и протянул мальчику свою большую руку.
- Я так и знал, - произнес он, - небольшое кровопускание прочистит тебе мозги. Рад, что не ошибся. - Он с такой силой и сердечностью потряс руку Харви, что она онемела. Капитан заговорил снова: - А теперь, юный джентльмен, отправляйся вместе с Дэном и делай, что он скажет. Назначаю тебя вторым юнгой с жалованьем десять долларов в месяц. Работы будет немало, зато нагуляешь себе мускулы на твоих беленьких ручках.
Последние слова не слишком понравились Харви, но все же он был горд своими поступками и с удовольствием пожал руку Дэну, которую тот протянул со словами:
- Знаешь, мой отец, как всегда, прав. Мы ведь не можем тебя доставить домой в самый разгар лова. Рыба - это наше средство к существованию, и сейчас мы только начали ее добывать. Посмотри!
Он указал на большой открытый люк между двумя мачтами. Харви заглянул туда - темно и пусто.
- Что там? - спросил он.
- Место для рыбы. Мы должны его весь доверху заполнить треской. И засолить ее, конечно. А перед этим выпотрошить.
- А где же рыба? - спросил Харви. Там ничего нет.
Дэн рассмеялся.
- Рыбка в море, на просторе, как говорят рыбаки… Была в море, будет у нас в трюме, увидишь. Мануэль вчера уже выгрузил вместе с тобой штук сорок рыбин, так что начало положено… Сначала их держат в садке, потом разделывают, солят и только тогда укладывают в трюм. Понял?..
Солнце уже клонилось к западу, окрашивая зеленоватые волны в розовые и фиолетовые тона. Это было очень красиво, Харви не мог отвести глаз. Множество плоскодонных лодок, таких, как у Мануэля (их называют "дори") возвращались к своим шхунам, разбросанным по океанскому простору, а несколько из них, насколько мог понять Харви, взяли курс прямо на их судно.
- Вон Мануэль, видишь? - Дэн указал на одну из лодок. - Как низко сидит в воде - значит, полностью загрузился.
- Он ведь иностранец, да? - поинтересовался Харви.
- Португалец… Да какая разница? Рыбак что надо!.. А вон и Верзила Джек, он из Ирландии… А там… Послушай! - С лодки, на которую показывал Дэн, доносилась песня. - Это Том Платт голосит. Значит, улов тоже хороший.
Мануэль подплыл первым и стал перебрасывать отловленную рыбу на шхуну с помощью коротких деревянных вил.
- Двести тридцать одна! - закричал он, когда закончил работу.
- Теперь надо поднять его на борт, - сказан Дэн. - Берись за блоки, они у тебя за спиной! Называются "тали".
Харви ухватился за большой железный крюк, прикрепленный к тросу на грот-мачте, Дэн взялся за другой трос.
- Передай крюк Мануэлю, - велел он, и Харви без лишних слов выполнил приказание.
Мануэль продел один крюк в веревочную петлю на носу своей лодки, второй, полученный от Дэна, в петлю на корме, а сам вскарабкался на борт шхуны, где крепко хлопнул по плечу Харви.
- Очухался, парень?
Харви не успел ему ничего ответить, даже улыбнуться, потому что Дэн в этот момент крикнул: "Тяни!" - и он начал тянуть изо всех сил, удивляясь, как легко отрывается лодка от поверхности моря.
- Теперь опускай! - снова раздалась команда Дэна, когда лодка зависла над их головами.
Они осторожно опустили ее на палубу позади грот-мачты, и Харви тогда повернулся к Мануэлю, который, кряхтя и фыркая, размахивал руками, изгибая поясницу, чтобы размять мышцы, одеревеневшие от многочасового сидения в лодке.
- Сегодня, можно сказать, ты ловишь рыбу, - со смехом обратился к нему Мануэль, - а вчера рыбка ловила тебя! И чуть не поймала.
- Я очень благодарен… - заговорил Харви. - Хочу сказать вам большое спасибо… Вы… меня…
Рука его по привычке потянулась к карману, чтобы достать деньги, но он вспомнил, что их уже нет, и протянул рыбаку пустую руку. Позднее, узнав Мануэля получше, он понял, какое оскорбление нанес бы этому человеку, предложив деньги за свое спасение.
Мануэль осторожно пожал протянутую руку и смущенно произнес:
- Да ладно, чего там… Что я мог другое сделать, как не вытащить тебя? Оставить в море рыбам?.. - Он снова начал разминаться, потом выпрямился и сказал, обращаясь к Дэну: - Сегодня так шла рыба, я не успел даже почистить лодку. Может, сделаешь это для меня? Уважишь, а?
Харви ответил первым:
- Я сделаю… Разрешите мне, Мануэль?
И, не дожидаясь ответа, схватил швабру, лежавшую неподалеку, и начал неумело, но очень усердно драить лодку, прислушиваясь к указаниям Дэна.
В это время еще одна дори подошла к шхуне, и Том Платт принялся выбрасывать свой улов туда же, где лежала рыба, выловленная Мануэлем, после чего и эту лодку подняли на борт, за ней другие и еще одну, и Харви, не выпуская из рук швабру, чистил их все подряд, а рыбаки видели его неумение, но одобряли усердие.
Потом по зову корабельного повара все поспешили вниз, чтобы взяться за еду, однако Дэн придержал Харви и объяснил: они с ним пойдут во вторую очередь, а пока он покажет, как следует открывать бочки с солью.
Когда раздался второй призыв кока, вместе с Дэном и Харви в судовую кухню спустились Мануэль и самый молодой из рыбаков по имени Пенн. Он произнес благословение над блюдами с треской, свининой и жареным картофелем, после чего все принялись за еду, а повар - огромного роста негр - добавил к тому, что было на столе, горячие булки и кофе. Харви обратил внимание, что кок не произносил ни единого слова, только улыбался, показывая ослепительно белые зубы.
У Харви уже слипались глаза и ныли нагруженные руки, но отдохнуть после еды не удалось: команда шхуны снова взялась за работу. Теперь нужно было разделать всю наловленную рыбу и только после этого опустить в трюм, где ее засолят, аккуратно уложат и будут держать вплоть до возвращения домой. На палубе стоял разделочный стол, на котором каждую рыбину вспарывали, вырезали печень и укладывали в отдельный бочонок, потом отрезали голову, а все, что осталось, сбрасывали в люк, где был уже готов соляной раствор. Харви работал вместе со всеми, слушая команды и разъяснения Дэна и других, и, хотя у него почти не оставалось сил, он испытывал удивлявшее его самого чувство гордости за то, что трудится наравне с настоящими рыбаками и может видеть прямо перед собой результаты своего труда.
Помимо работы вилами на долю Харви выпала еще обязанность приносить ковши с питьевой водой, а также менять затупившиеся разделочные ножи на другие, наточенные.
Но вот наступил момент, когда вся выловленная рыба была разделана и засолена, и Харви уже предвкушал благодатный отдых и сон, но не тут-то было: ему и Дэну поручили вымыть садок, предназначенный для первого приема рыбы, а также разделочный стол и палубу. Рыбные головы и потроха они выбросили в море на прокорм хищным рыбам, и Харви немного испугался, когда за бортом, в темноте, послышался громкий плеск и возникло стоймя какое-то длинное белое тело, похожее на привидение. Привидение издало протяжный не то стон, не то вздох, еще больше напугав Харви, а Дэн засмеялся и сказал:
- Это всего-навсего дельфин-касатка. Жутко любит рыбьи головы. Ради них на хвост становится… Ну, хочешь, передохни малость, а я пока наточу ножи для завтрашней работы. Небось, спать тянет?
- Еще как, - признался Харви.
- Ничего не получится, парень. У нас с тобой сегодня первая вахта. До десяти часов должны смотреть в оба.
- Да куда смотреть? - в отчаянии воскликнул Харви. - Все спокойно. Луна светит, почти как солнце. Что нам сделается?
- Отец говорит, что и при полной луне всякое бывает. Океанский пароход как налетит да разрежет нас пополам! Вроде той рыбы, что сегодня разделывали, будем… А ты не спи, не спи! Если невмоготу, сбегай, погляди на якорный огонь - горит или нет?.. Будешь спать, я тебя линьком огрею, уж не обижайся. Ты ведь на вахте…
Несмотря на болтовню Дэна, Харви все же умудрялся несколько раз провалиться в сон, но быстро просыпался и продолжал нести службу. Когда часы в каюте пробили десять и на палубе появился Пенн, оба мальчика бок о бок спали на крышке люка, и он не стал их будить, а скатился по трапу в кубрик.