Сон в руку — Рассказ Андреевской Варвары

Вѣрочка и Настя очень любили дядю Петю, который былъ родной братъ ихъ матери, и жалѣли объ одномъ, что живетъ далеко и нельзя видѣться такъ часто, какъ бы имъ хотѣлось.
Зато какой праздникъ, какое удовольствіе было для дѣвочекъ, когда дядя пріѣзжалъ къ нимъ, а еще того болѣе, когда онѣ съ мамой и папой отправлялись навѣшать его.
Дядя жилъ за городомъ, верстахъ въ пяти, на прекрасной маленькой дачкѣ, окруженной со всѣхъ четырехъ сторонъ густою зеленью. Что за садъ былъ у него, просто заглядѣнье: сколько ягодъ, яблокъ, цвѣтовъ! Сколько разныхъ птицъ, звѣрьковъ разгуливало по саду: и курицы, и утки, и индѣйки, даже египетскіе голуби, постоянно сидѣвшіе въ мѣдной клѣткѣ, иногда выпускались на свободу; затѣмъ въ одномъ изъ уголковъ сада былъ устроенъ шалашикъ для кроликовъ, которые жили цѣлымъ семействомъ, состоящимъ изъ отца, матери и чуть-ли не дюжины дѣтенышей; рядомъ, въ загородкѣ, помѣщался ежъ, дальше жила лисица. Однимъ словомъ цѣлый звѣринецъ!..
Удивительно-ли послѣ этого, что дѣвочкамъ нравилось у дяди, который, къ довершенію всего, еще баловалъ ихъ такъ, какъ навѣрное ни одинъ дядя не съумѣетъ.
Но вотъ наступилъ канунъ двадцать девятаго іюня, день его ангела.
Мама объявила Вѣрочкѣ и Настѣ, что онѣ отправляются съ утра къ дорогому имениннику, что тамъ будетъ много гостей, парадный обѣдъ, иллюминація и даже танцы.
Дѣвочки никогда не видали иллюминаціи; онѣ съ нетерпѣніемъ дожидались завтрашняго дня, предстоящихъ удовольствій, и чтобы сократить время, раньше обыкновеннаго улеглись въ постельки.
Проснувшись на слѣдующее утро чуть не съ первыми лучами солнца, Вѣрочка долго ворочалась въ кровати; наконецъ, дождавшись, когда висѣвшіе въ дѣтской стѣнные часы пробили восемь, разбудила младшую сестру.
-- Вставай, Настя,-- сказала она, осторожно толкая ее въ бокъ:-- пора одѣваться!
-- Какъ, неужели уже поздно?
-- Восемь часовъ.
-- Скажи пожалуйста! Какъ я заспалась! Но какой я странный сонъ видѣла, Вѣрочка, еслибы ты знала.
-- А именно?
-- Представь себѣ: вижу, что мы пріѣхали къ дядѣ Петѣ, идемъ гулять по саду и вдругъ на насъ сыпится такое множество мошекъ, мушекъ, букашекъ, таракашекъ. Мы боимся, хотимъ отъ нихъ убѣжать, спрятаться, а они догоняютъ; входимъ въ зало, гдѣ накрытъ столъ для гостей; намъ говорятъ, что мы не можемъ сидѣть вмѣстѣ съ большими; мы начинаемъ плакать, насъ уводятъ. И какъ бы ты думала, куда?
-- Не знаю.
-- Въ кухню, къ старой кухаркѣ Акулинѣ!
-- Вотъ галиматья-то приснилась!
-- Какъ ты думаешь, означаетъ мой сонъ что-нибудь?
-- Право не знаю; спроси няню, она мастерица толковать сны.
Настя обратилась съ тѣмъ же вопросомъ къ нянѣ, которая въ эту минуту вошла въ дѣтскую, чтобы помочь дѣвочкамъ одѣваться.
-- По моему, этотъ сонъ означаетъ то, что на васъ стрясется какая-нибудь бѣда сегодня,-- пояснила няня.
-- Ну, няня, перестань, ты вѣчно скажешь что-нибудь такое... этакое...
-- Какъ такое-этакое?
-- Да непріятное.
-- Перестань, не хочу слушать.
-- Зачѣмъ же вы меня спрашивали?
Дѣвочки начали молча одѣваться; слова няни въ первую минуту на нихъ нагнали тоску; но затѣмъ, припомнивъ поѣздку къ дядѣ, онѣ настолько увлеклись мыслями о предстоящемъ удовольствія, что мало-по-малу совершенно забыли зловѣщій сонъ.
Около двѣнадцати часовъ къ подъѣзду была подана коляска; Настя и Вѣрочка вышли изъ дѣтской, разодѣтыя въ бѣлыя вышитыя платья съ пунцовыми кушаками; мама и папа не заставили долго ожидать себя. Въ половинѣ перваго всѣ оказались въ сборѣ и, сѣвъ въ коляску, быстро понеслись по направленію къ дачѣ дяди Пети.
Чѣмъ дальше онѣ отъѣзжали отъ города, тѣмъ легче дышалось среди роскошныхъ цвѣтущихъ полей. Маленькія сестрички были совершенно счастливы.
-- А вотъ и домъ дяди Пети видно,-- сказала Вѣрочка, показывая пальчикомъ направо. Настя обернулась и дѣйствительно увидѣла давно знакомую дачку, которая сегодня, по случаю высокоторжественнаго дня, была вся искусно убрана живыми цвѣтами и разноцвѣтными фонариками.
-- Ахъ, какая прелесть!-- невольно вскрикнули обѣ дѣвочки, всплеснувъ руками. Коляска въ этотъ моментъ подкатила къ крыльцу и остановилась.
-- Здравствуйте, друзья мои,-- ласково привѣтствовалъ гостей дядя Петя.
-- Здравствуй, дядя! Какъ у тебя хорошо сегодня!-- сказала Вѣрочка, крѣпко цѣлуя его.
-- Даты еще ничего не видѣла,-- замѣтилъ онъ шутя.
-- Какъ ничего? А это что?
И дѣвочка снова указала пальчикомъ на разноцвѣтные фонарики.
-- Это капля въ морѣ,-- отозвался дядя и, взявъ маленькихъ племянницъ за руки, направился вмѣстѣ съ ними въ комнаты, гдѣ все было убрано по праздничному. Въ залѣ стоялъ большой обѣденный столъ, покрытый бѣлою чистою скатерью и установленный дорогою посудою; посрединѣ стола красовались два дѣтскіе прибора съ крошечными рюмочками, стаканчиками и такими изящными миніатюрными вилками и ножами, что Вѣрочка и Настя не могли оторвать глазъ отъ нихъ.
-- Для кого это, дядя Петя?-- спросила Настя, лукаво улыбаясь.
-- Будто не догадываешься!
-- Нѣтъ.
-- Не можетъ быть, говори правду.
-- Для насъ?-- нерѣшительно спросила Вѣрочка.
Дядя молча кивнулъ головою.
-- Ахъ, какое счастье! Какая радость!-- вскричали сестрички.-- Ты всегда придумаешь что-нибудь хорошенькое... Спасибо тебѣ!-- и обнявъ дядю, онѣ начали ласкать его.
-- Перестаньте, задушите,-- смѣялся дядя, стараясь высвободиться изъ объятій.-- Пустите, кажется кто-то пріѣхалъ.
Въ зало дѣйствительно входили гости.
-- Мама, можно пока до обѣда отправиться въ садъ?-- спросили дѣвочки, подходя къ матери:-- а то будутъ собираться гости, все большіе, намъ съ ними скучно.
-- Можно, ступайте; только будьте осторожны, постарайтесь не запачкать и не измять платье.
-- О, мамочка, конечно!-- отозвалась Настя и взявъ за руку сестру, въ припрыжку побѣжала по направленію къ саду, гдѣ каждая дорожка, каждый кустикъ были ей давно знакомы.
-- Вѣра,-- обратилась она къ старшей сестрѣ: -- ты никогда не выходила за рѣшетку сада?
-- Нѣтъ, а что?
-- Такъ. Мнѣ почему-то кажется, что тамъ должно быть очень интересно.
-- Почему ты думаешь?
-- Сама не знаю, кажется!
-- Такъ пойдемъ, пожалуй.
-- Но мы мамѣ не сказали.
-- Это ничего не значитъ, далеко не будемъ забираться.
Сказано -- сдѣлано. Дѣвочки не долго думая и не теряя времени въ напрасныхъ разговорахъ, поспѣшили отворить калитку и очутились на полянѣ, прилегающей къ опушкѣ небольшого лѣса.
-- Войдемъ въ лѣсъ,-- предложила Настя.
-- Войдемъ,-- согласилась Вѣрочка.
Меньше чѣмъ въ минуту онѣ очутились въ лѣсу, и какъ хорошо, какъ весело, какъ пріятно показалось имъ тамъ. Птички щебетали, перепархивая съ вѣтки на вѣтку; кузнечики чирикали въ травѣ; кругомъ все казалось тихо, спокойно. Дѣвочки увидѣли множество полевыхъ цвѣтовъ; время летѣло незамѣтно; наконецъ Настя вспомнила, что пора возвращаться.
-- Да,-- отвѣчала Вѣрочка, и уже сдѣлала нѣсколько шаговъ назадъ, какъ вдругъ случайно напала на громадный кустъ черники.
-- Настя,-- позвала она сестру:-- посмотри, какая прелесть!
Настя живо прибѣжала на зовъ и, обрадовавшись находкѣ, столь неожиданной, опустилась сейчасъ же на землю рядомъ съ Вѣрочкою; обѣ принялись угощаться съ большимъ аппетитомъ, и вѣроятно долго просидѣли бы за лакомствомъ, еслибы въ концѣ-концовъ, взглянувъ другъ на друга, не замѣтили, что маленькія ручки ихъ и зубки были совершенно черные.
-- Боже мой, что мы надѣлали!-- съ отчаяніемъ вскрикнула Вѣрочка.-- Какъ показаться теперь на глаза гостей?
-- Это ужасно!-- отвѣчала Настя, готовая расплакаться.
-- Да зубы-то и губы не бѣда, ихъ можно отмыть, вотъ, взгляни на наши несчастныя платья! Онѣ всѣ въ пятнахъ и измяты до невозможности.
Дѣвочки молча оглядѣли одна другую; платья, дѣйствительно, оказались испорченными: масса темно-фіолетовыхъ пятенъ, отъ раздавленныхъ ягодъ придавала имъ противный и отвратительный видъ.
О томъ, чтобы идти въ зало къ гостямъ, нечего было и думать. Дѣвочки разразились громкими рыданіями и, побѣжавъ обратно на дачу, приказали лакею позвать маму на черное крыльцо.
-- Что случилось?-- спросила послѣдняя, испугавшись.
Онѣ чистосердечно сознались во всемъ; мама разсердилась, хотѣла сію же минуту отправить ихъ домой, но добрый дядя Петя, которому лакей тоже шепнулъ обо всемъ случившемся, немедленно явился на выручку своихъ любимицъ.
-- Не брани ихъ, Оля,-- обратился онъ къ сестрѣ, т.-е. къ матери Вѣрочки и Насти: -- онѣ уже безъ того жестоко наказаны за свое легкомысліе тѣмъ, что не будутъ обѣдать за большимъ столомъ вмѣстѣ съ гостями я прикажу подать имъ кушать въ мою комнату.
Дѣвочки съ благодарностью взглянули на дядю Петю и молча послѣдовали за нимъ.
Но когда дядя и мама удалились снова въ гостиную, когда онѣ услыхали доносившійся до нихъ издали говоръ, шумъ и звонъ тарелокъ, то имъ стало до того скучно, что онѣ расплакались.
-- Чего вы, барышни?-- вдругъ окликнула ихъ проходившая мимо оконъ старая кухарка Акулина.
-- Скучно, Акулинушка, досадно; приходится сидѣть однѣмъ взаперти.
-- Вотъ то-то и есть. Зачѣмъ шалили?
-- Мы не могли предполагать, что кончится печально.
-- Пойдемте ко мнѣ на кухню, коли хотите, тамъ все-таки веселѣе.

Дѣвочки очень обрадовались приглашенію кухарки и послѣдовали за ней съ большимъ удовольствіемъ.
Въ кухнѣ имъ дѣйствительно показалось если не интереснѣе, то по крайней мѣрѣ отраднѣе, въ томъ отношеніи, что онѣ были не однѣ.
Настя дѣла на полъ и, завладѣвъ огромною круглою чашкою, вызвалась помогать кухаркѣ мѣшать ложкою мясной фаршъ для пирожковъ. Вѣрочка подошла къ плитѣ и отъ скуки принялась за остатки шеколада. Маленькая собаченка Амишка, любимица дяди Пети, тоже на этотъ день изгнанная изъ комнатъ за неумѣніе держать себя въ обществѣ, находилась тутъ же. Она взобралась на низенькую деревянную скамейку, служила на заднихъ лапкахъ и отъ времени до времени тихонько взвизгивала, очевидно прося какой-нибудь подачки.
Все это въ другое время навѣрное показалось бы дѣвочкамъ и смѣшнымъ, и забавнымъ, но тутъ имъ было не до шутокъ. Невольно припомнилось толкованіе няни по поводу зловѣщаго сна, и онѣ думали объ одномъ, что послѣ обѣда пожалуй скоро начнется иллюминація, и имъ не придется видѣть ее, такъ какъ бѣленькія платьица, замытыя горничной, не успѣютъ высохнуть, а въ тѣхъ, которыя теперь были надѣты на нихъ, и которыя кухарка достала отъ своей маленькой внучки, конечно, показаться дальше кухни невозможно.
Но вотъ наступила пора обѣда. Мама еще разъ заглянула къ дѣвочкамъ.
-- Мамочка, не сердись, что мы пришли сюда,-- сказала Вѣрочка.-- Въ комнатѣ нестерпимо скучно, и скажи пожалуйста, какъ ты полагаешь, неужели наши платья не скоро еще высохнутъ?
-- Полагаю, что не скоро.
-- Это будетъ ужасно! Значитъ не придется видѣть ни танцевъ, ни иллюминаціи.
-- По всей вѣроятности.
Бѣдняжки снова расплакались и подъ вліяніемъ своей печали не замѣтили, что мама какъ-то многозначительно переглянулась съ кухаркою.
-- Однако, я ухожу,-- сказала она:-- прощайте! Желаю не скучать въ обществѣ Амишки.
Дѣвочки стыдливо опустили глаза.
Акулина накрыла имъ маленькій столикъ, принесла изъ буфета тарелки, ножи, вилки, ложки и пригласила кушать; но имъ, какъ говорится, ничто не шло въ горло, до тѣхъ поръ, пока дверь, ведущая изъ комнатъ въ кухню, отворилась и на порогѣ показался дядя Петя, держа въ рукѣ длинную бѣлую картонку.
Вѣрочка и Настя взглянули на него съ любопытствомъ.
-- Какъ вы думаете, что заключается въ этой картонкѣ?-- спросилъ онъ ихъ со своей всегдашней ласковой улыбкой.
-- Не знаемъ,-- отвѣчали онѣ.
-- Но какъ бы вамъ казалось?
-- Можетъ быть какіе-нибудь большіе фонари для иллюминаціи?-- сказала Вѣрочка.
-- Или сладкій пирогъ изъ кондитерской,-- добавила Настя.
Дядя громко расхохотался.
-- Развѣ сладкіе пироги бываютъ такого огромнаго размѣра?-- возразилъ онъ.
-- Тогда право трудно сказать.
-- А вотъ мы сейчасъ посмотримъ!
Акулина развязала толстую веревку, которою была стянута картонка.
-- Открывайте!-- сказалъ онъ дѣвочкамъ.
Дѣвочки нерѣшительно подняли крышку и -- о, радость!-- въ картонкѣ оказалось два прелестныя розовыя платья.
-- Что это?-- вскричали сестрички въ одинъ голосъ.
-- Платья, развѣ не видите?
-- Для насъ?
-- Конечно, иначе для кого же?
-- Но откуда ты взялъ ихъ, дядя?
-- Двѣ недѣли тому назадъ онѣ были заказаны мною въ городѣ той самой портнихѣ, которая постоянно шьетъ вамъ; не предполагая еще печальнаго случая съ черникой, мнѣ непремѣнно хотѣлось, чтобы сегодняшній день вы получили отъ меня этотъ подарокъ, который теперь совершенно случайно оказался какъ нельзя болѣе кстати; но только я предназначилъ отдать вамъ его вечеромъ передъ началомъ танцевъ. Въ настоящее же время отдаю раньше, иначе вамъ въ самомъ дѣлѣ пришлось бы обѣдать здѣсь на кухнѣ вмѣстѣ съ Амишкой, что крайне неудобно и непріятно всегда и вообще, а сегодня въ особенности, правда?
Дѣвочки вмѣсто отвѣта обѣ разомъ повисли на шеѣ дяди Пети. Со слезами благодарности принялись цѣловать его, и въ короткихъ словахъ разсказали о сегодняшнемъ снѣ и о томъ, какъ перетолковала его няня...
Дядя засмѣялся.
-- Ну, вотъ вамъ и сонъ въ руку,-- сказалъ онъ: -- теперь однако постарайтесь забыть о немъ, идите снова за мною въ мою комнату, одѣвайтесь въ новыя платья и выходите къ гостямъ.
Дѣвочки были совершенно счастливы.